Академик РАН Гиппиус подвел итоги археологического сезона 2024 года

«От Прокоши к Нечаю: удавись», — гласит одна из самых необычных берестяных грамот этого сезона (№ 1189, вторая половина XII века). Еще в сентябре ее впервые обнародовала археолог Елена Рыбина — вдова академика Валентина Янина, который много лет возглавлял Новгородскую экспедицию. Она прокомментировала находку с горькой иронией: «Я подумала, что это обращение к нам. Потому что нам остается только удавиться — осталось очень много работы, вряд ли мы успеем в отведенные сроки это сделать».

Дело в том, что важный археологический участок — так называемый Троицкий раскоп № 17 — в этом году пришлось спасать: на его месте начинают возведение Национального историко-археологического центра. По иронии судьбы комплексу собираются присвоить имя академика Янина. Появились опасения, что строительные работы уничтожат неисследованный культурный слой, богатый в том числе и грамотами.

Лингвист-санскритолог Марцис Гасунс, побывав на раскопе в качестве волонтера, поднял волну общественного резонанса: на место археологических изысканий съехались десятки добровольцев, а также журналисты федеральных СМИ. Появились петиции с призывом перенести стройку и даже обращения в прокуратуру. Директор Новгородского музея-заповедника Сергей Брюн заверил, что на месте неисследованных участков стройка не начнется. Сегодня раскопки продолжаются.

Тем временем лингвисты уже подводят итоги сезона. С ежегодным отчетом выступил академик РАН Алексей Гиппиус. «Улов» в этом году оказался большим: всего в Великом Новгороде нашли 57 грамот, еще одну — в соседней Старой Руссе. На рассказ только о самых примечательных из них понадобилось две лекции, хотя обычно хватает одной.

Напомним, записки на бересте широко использовалась в разных городах средневековой Руси. Однако именно в Великом Новгороде сохранились наилучшим образом: все благодаря особенностям местной болотистой почвы. Она насыщена водой, содержание кислорода низкое. Микроорганизмы, пожирающие дерево, в таких условиях не выживают. Всего в городе (с учетом этого сезона) нашли 1229 берестяных документов.

Грамотность в средневековом Великом Новгороде была распространена довольно широко. Впрочем, какая доля жителей умела писать, неясно.

«Разумеется, никто не может дать на этот вопрос сколько-нибудь определенного количественного ответа. Можно утверждать, что в раннее время, в XI — начале XII века, грамотность была распространена только в привилегированных слоях. Отчасти элитарный характер сохраняется и в первой половине XII века. Дальше идет постепенная демократизация», — сказал РИА Новости Гиппиус.

Записками активно пользовались дети и взрослые, мужчины и женщины, бояре и крестьяне. Правда, это не значит, что все они выводили буквы на коре своей рукой.

«По всей видимости, изрядную часть берестяных грамот писали писцы. Много случаев, когда у грамот от одного и того же человека разный почерк. Это значит, что кто-то писал за него», — пояснил лингвист.

Расшифровка средневековых сообщений зачастую напоминает детектив. Ученым нужно не только правильно прочитать и интерпретировать текст, но и восстановить недостающие фрагменты — большинство грамот разорваны, некоторые повреждены лопатами копателей. Целых не так много. К счастью, лингвистика — наука точная, хотя и притворяется гуманитарной: темные или отсутствующие места можно с высокой степенью надежности прояснить или восполнить. Помогает знание законов языка, сопоставление с другими источниками — например, летописями, словарями диалектизмов, а также другими грамотами.

Абсолютное большинство писем касается хозяйственной стороны жизни: торговля, взыскание долгов. Но встречаются и другие жанры: детские рисунки, любовные письма. Грамота № 1189 с пожеланием «удавиться» — одна из самых необычных.

Дело не только в содержании, но и в форме. Во-первых, она написана не вдоль волокон, а поперек — так в Новгороде не делали. Орфография не соответствует той, что была принята во второй половине XII века: например, звук [у] передавали диграфом «оу», здесь же символ «о» отсутствует; буква N (н) перевернута зеркально. Короче говоря, много ошибок.

Есть разные версии, кто мог написать эту грамоту. Так, предполагали, что письмецо сопровождало возвращенный долг: мол, «на, подавись». Высказывалось мнение и о магическом характере текста. Гиппиус же склоняется к мысли, что автор — ребенок. «Вполне себе стиль общения между учениками младшего школьного возраста», — заметил ученый во время лекции.

Имена в некоторых грамотах повторяются. Поскольку тексты написаны в одно время и примерно в одном месте, можно предположить, что речь идет об одних и тех же людях. Таким образом, ученые могут восстановить отношения между некоторыми древними новгородцами. Иногда записки позволяют заглянуть не только в повседневный быт, но и свидетельствуют о драматичных событиях в жизни своих героев.

Письмо под номером 1187 (первая половина XII века) отправлено человеком по имени Перешка. Он сообщал адресату Якову, что некому Дедославу грозит испытание водой. В случае если тот не выдержит, будет приговорен к штрафу в семь гривен. Автор письма просит Якова сообщить, что ему, Перешке, в таком случае делать: заплатить эту сумму за Дедослава или же остаться в стороне? То есть Перешка выступает представителем Якова.

Нужно сказать, что испытание водой — довольно жестокая процедура. Упоминание о ней есть в «Русской правде» Ярослава Мудрого. По одной версии, подсудимому в доказательство своей правоты предстояло достать голой рукой кольца со дна сосуда, наполненного кипятком. По другой, связанного испытуемого бросали в воду: если он начинал тонуть, значит, правда за ним, если оставался на поверхности — лгал.

Записка интересна сама по себе, однако на этом история не закончилась: другая находка заставила исследователей пересмотреть представления о Перешке.

От того же имени была составлена и грамота № 1229, которая, судя по археологическим данным, относится к более раннему периоду (рубеж XI и ХII веков), чем предыдущая. Это выдающийся документ — уже хотя бы по размерам: 42 сантиметра в длину! Содержание тоже не подкачало — настоящий шедевр средневекового эпистолярного жанра.

Текст дошел полностью, но прочитать его было нелегко из-за большого количества ошибок, о причине которых остается только гадать (возможно, все дело в непростом эмоциональном состоянии автора). Тем не менее удалось составить более-менее убедительную реконструкцию.

Во-первых, оказалось, что Перешка — женщина. Она обращалась к Недану — другу недавно умершего мужа. При этом, согласно тексту, Недан был «единственным утешением» для Перешки, ее родителей и детей. Однако по какой-то причине адресат перестал посещать ее в сложные времена. «Откажись от нехождения, тебе бы ныне ко мне, и будет ликование», — примерно так можно перевести последнюю фразу.

Вопросов много. Неясно, что за отношения были между молодой вдовой и Неданом — романтические или какие-то еще. Если романтические, почему она упоминает своих детей, отца и мать? И кем ей приходился Яков из предыдущей грамоты? Может быть, вторым мужем, от имени которого она вела дела во время его отсутствия (известно, что новгородки так делали)? Или это все-таки две разных Перешки — хотя имя крайне редкое. В общем, пространство для догадок широкое.

Отметим, что это не первая известная «чувственная» берестяная грамота, написанная новгородкой.

«Эмоции в женских письмах бросаются в глаза. Если говорить о присущих им особенностях, то некоторые содержат довольно длинные, сложным образом устроенные фразы. Новгородские женщины умели выражаться пространно», — добавил ученый в комментарии для РИА Новости.

О судьбе женщины рассказывает еще одна находка. Сразу несколько фрагментов грамот, относящихся к XIV веку, обнаружили в другом раскопе — у пивоваренного завода «Богемия». Как выяснилось, отрывки складываются в весьма содержательный и насыщенный эмоциями текст. В нем церковный староста излагает перипетии конфликта двух семей. По сюжету, некто Кондратец «умчал» (то есть похитил) дочь Дрочилы — это древнерусское имя, произведенное от глагола, который переводится как «нежить, ласкать». Тогда он не имел неприличного значения.

Похищение невесты было, вероятно, обычной практикой в то время. Вслед за «умыканием» сам Кондратец, а затем и его представители — видимо, родственники — отправились к Дрочиле, чтобы легализовать союз. Однако тот ответил им категорическим отказом: дочь не пойдет за Кондратца «ни днесь, ни заутро» (ни сегодня, ни завтра). Ход разбирательства был подробно зафиксирован на бересте писцами. Где все это время находилась девушка — в своей семье или чужой, — неведомо.

Это лишь небольшая часть упомянутых ученым грамот. Разумеется, не все записки столь же эффектны. Тем не менее для науки важна каждая из них. Неслучайно Алексей Гиппиус в начале первой лекции отдельно поблагодарил волонтеров, которые в этом году приехали на Троицкий раскоп.

Однажды академик Андрей Зализняк прикинул, что всего в новгородской земле может храниться более 23 тысяч грамот. Понятно, что все они — и даже большинство из них — никогда не будут подняты на поверхность. Однако это не повод не сражаться за каждый квадратный метр раскопа, спасая его от застройщиков или других угроз: может быть, именно на том самом участке ждет своего часа самая важная находка.